|
СТИХОТВОРЕНИЯ
Корона. Литературный сборник. Ленинград, 1991, с. 56–63
"Последний шпринт был сброшен в канал..."
"Напором дружным, усильем смелым..."
"Соленый океан бурлил у частокола..."
"Дракон, пораженный в неравной борьбе..."
"Забалтийский пассат гонит стаи жуков..."
"я не видел трепетанья..."
"На большее он уже не претендует..."
"Снег смешан с каменным зерном..."
"Взыграли буйные ветра..."
"Одно или девять – один итог..."
"жаль мне тебя..."
"Открытый лес для всех, кто прост..."
"В очаге моем нет тепла..."
"закрыто все, оставлен паровоз..."
"Вытри сопли, улыбайся..."
***
Последний шпринт был сброшен в канал
Под винтами кипела вода
Лоцман с трудом повернул штурвал
Точнее не без труда
Второй помощник хлебал коньяк
А третий не мог найти пульс
И за горизонт уплыл тот маяк
С которым сверялся курс
Корабль с венком лошадиных газет
Медленно вышел в трубу
Зеленый мальчик смотрел ему вслед
И дергал себя за губу
Слезы текли по его голове
Превращаясь в свекольный сироп
И смолистый аист стоял в ботве
С паутиной крепежных строп
Корабль исчез и мальчик ушел
И в небе зажгли огонь
Над городом плыл парашютный шелк
И глаза ложились в ладонь
Алебастровый Будда и член ВЧК
Взошли на стеклянный холм
Смотреть как в мире иллюзий река
Наполняется плеском волн
***
Напором дружным, усильем смелым
Мы капиталу снесем главу.
Ведь главное—чтобы нас солнце грело,
Чтоб дождь ковырял голубую траву.
Возьмем лопату, мотыгу, вилы
И двинем на запад, крича и визжа,
И змей буржуазный падет, как слива,
Под мощным ударом стального ножа.
И на обломках чуждого мира
Будем копаться—искать еду.
Громче играй, пролетарская лира,
Им по заслугам, а нам по труду!
***
Соленый океан бурлил у частокола
Дымились облака в скалистых небесах
Дождило. Падал град в бутылку кока-колы
По перевалу ввысь карабкалась оса
Настало поздно и глумленье наступило
От вездесущих мух нам не было вреда
А если я умру, то над моей могилой
Не надо звезд – повесьте провода
***
Дракон, пораженный в неравной борьбе
Свалился с карниза и в страстной мольбе
Просил о пощаде распутных девиц
В кровавых лучах приозерских зарниц
Его накормили и бросили в печь
Он был еле жив и решил пренебречь
Сознанием собственной грустной судьбы
И вылетел в ночь из железной трубы
***
Забалтийский пассат гонит стаи жуков
Над забытыми крышами бывших домов
Их торопят ветра у родных берегов
Вдоль подсолнечных волн и подлунных холмов
Я стою на дороге по пояс в грязи
Оцарапанный воздух в руках не лежит
О жуки, миллионы небесных дрезин
Как я рад наблюдать подожженный бензин!
***
я не видел трепетанья
рыжей искры в синей тине
я грустил от расставанья
с головой на гильотине
утомлен морозным утром
увлечен народным артом
унесен в глубины сутры
в вечных поисках азарта
дух от зла освобожденный
пролетел над скорбной чащей
и бессмертьем награжденный
скрылся в просеке блестящей
***
На большее он уже не претендует
На меньшее он не пойдет
Он смотрит, как ветер несет молодую
Траву на засохший помет
Он верит в могущество здравого смысла
И хочет, чтоб было тепло
Но над головой его мрачно повисло
Летящее с крыши стекло
Блистательный ковш кислородного пара
Он выпьет, но боль все сильней
Вгрызается в пальцы ладами гитары
И гонит железных коней
Он все еще что-то пытается строить
Пахать свой ядреный аршин
Но черные танки врываются в Трою
Хрустят передачи машин
Он все еще ломится в исповедальню
И в колокол бьются клинки
Но на поворотах империи дальней
Ему уже вяжут венки
Шипящие тени его обступают
Заброшенный мир одинок
Легко и просторно, и с самого края
Стучит револьверный станок
***
Снег смешан с каменным зерном
Мороз и звезды — ночь прекрасна!
Проснись, дружок! Такой облом
Смотреть на цель, коль цель ужасна —
Железный гроб, затертый льдом.
Гиперборейские ветра
Тебя пронзают с тонким свистом.
Заря горит — ясна, лучиста —
И пробуждает град Петра.
***
Взыграли буйные ветра,
На шпиле ангел покачнулся
И до туманного утра
К своей любви земной вернулся.
Во двор, меж стен и тополей,
К окну, протертому до блеска,
Направил он своих коней
И нежно тронул занавески.
Вошел в квартиру, словно в трюм,
Во мраке зеркало блестело.
И ангел, желчен и угрюм,
Пошел искать родное тело.
Она же плакала одна,
Закрывшись в узенькой уборной,
И тихо шла вода со дна,
Наверх, в бачок водонапорный.
И он напрасно бился в дверь
И клялся шпилем золоченым,
Что нету жизни без потерь, —
Она молчала обреченно.
Тогда он кухню посетил
И там напился ацетона
И, отогнув концы перил,
На камни бросился с балкона.
Но ветер, подхватив его,
Вновь увенчал им центр столицы,
И над холодною Невой
Тревожно каркали синицы.
***
Одно или девять – один итог
Деньги на нужды детей
Или винтовка – стрельбы залог
В свист боевых скоростей
Когда нас не было на плаву
В озере средних веков
Трое упали лицом в траву
Тяжелым следом быков
Я ожидал, что дорога треф
Упрется в мертвое дно
Но путь оказался хитрей, чем блеф
А девять – злей, чем одно
Персидский князь в алмазной чалме
С конем и блюдом олив
Вышел из сна на пустом холме
Чтобы уйти в залив
Сотни людей и сотни проблем
У каждого на душе
И сотни возможных развитии тем
Как стопки старых клише
Но кто найдет учителя всех
Срезая птицу под дых
И кто отпустит последний грех
Последнего из живых?
***
жаль мне тебя
ты больше не увидишь
летанье птиц
над городом петра
когда же час насмешников
настанет
в саду
где мы идем с тобой с утра
и три созвездия
даосских
бесстрастно лужа отразит
мы будем петь
торжествованье
и лбом
упершимся в гранит
предупредим свои желанья
медаль, алтарь
и равелин
тебя мне жаль
в момент купанья
ни царь, ни раб
ни гражданин
***
Открытый лес для всех, кто прост.
Горящие свечи для тех, кто мертв.
Я стою у горы — я предвижу вопрос:
«Для чего ты здесь, ясноглазый черт?»
«Здесь все еще вечер, — отвечу я. —
Здесь все еще вечер — везде уже ночь.
Я здесь, чтобы быть пером журавля
Чешуей рыбы, уплывшей прочь».
«А сколько времени? — спросят они. —
Когда нам приехать сюда за тобой?»
«Бог с вами, товарищи, красные дни
Сейчас стоят, но придет голубой.
Я сам вернусь, если будет нужда,
Если будет что-то, кроме вас и меня,
А пока я жду, чтобы зажглась звезда.
Это очень важно — окончание дня».
***
В очаге моем нет тепла —
Едкий дым от промокших дров.
Из трубы вода утекла —
Ржавый ветер и крики сов.
За окном серый полдень влип.
Горизонт беленой порос.
И мой мозг, как большой полип,
Грустно плавает в луже слез.
***
закрыто все, оставлен паровоз
врагам на расхищенье и забаву
в америку уходят стаи коз
лениво пережевывая травы
цветы еще блестят из камыша
томимые неведомым желаньем
и речка пряжка буйно хороша
в эпоху мирового умиранья
***
Вытри сопли, улыбайся
И не думай ни о чем,
Будь всегда простым, как пробка,
Слушай старших и молчи.
Добрый, глупый и веселый
Сделай рожу кирпичом,
И пойдут куда угодно
За тобою утром ранним
Все другие кирпичи...
|
